Из рассказов Джонни Хико.

Моя мама умерла при родах, и отец назвал меня в честь деда по матери.

Отец заменил мне весь мир — сильный, смелый, иногда суровый, но добрый. Когда мне было восемь, я потерял управление на велосипеде и мчался прямо к обрыву над рекой, крича от ужаса. В последний момент отец выбежал и схватился за руль. Мы пролетели несколько метров кувырком, но остались живы.

Он работал не покладая рук. Без образования, но с упорством, отец старался, чтобы я ни в чём не нуждался. Последние деньги отдавал за мои тренировки по футболу, и я стал лучшим игроком в городе. Его предки были ирландцы, он был примерным католиком и часто повторял: «Относись к людям так, как хотел бы, чтобы относились к тебе».

По вечерам он наливал себе пиво и пел старинные ирландские песни акапелла. Голос у него был чистый и сильный, а музыкальных инструментов он не знал. Женщины интересовались им, но после смерти мамы он так и не женился.

Отец сильно сдал, когда пришло извещение, что я пропал без вести в Афганистане. Его часто видели на лавочке у нашего старого дома, глядящим в пустую дорогу. Там его и нашли — бездыханного.

После него остались лишь воспоминания и заложенный по много раз дом. Но он дал мне главное — веру в то, что нужно идти до конца, несмотря на трудности и изломы судьбы. А это немало...

Новинка Джонни Хико «Отец» — из цикла «Песни русского ветра» доступна на всех цифровых площадках с 15 октября!

Он называет себя Джонни. В маленьком техасском городке его знают, как автора-исполнителя Джонни Хико, поющего русский шансон на английском языке.

Отец был его миром — сильным, смелым, иногда суровым, но всегда добрым. Он пел старые ирландские песни и учил идти до конца, несмотря на судьбу.

Песня «Отец» — это память о человеке, который держал его жизнь на плечах, и верил, что сын не сломается ни с болью, ни с потерями.

Премьера новой песни Джонни Хико — 15 октября на нашем сайте и на всех музыкальных платформах.

Из рассказов Джонни Хико.

Морпехи были среди первых наземных подразделений, высадившихся вблизи Кандагара. Я был в одном из первых отрядов.

Несколько месяцев непрерывных боёв — талибы были повсюду, нас обстреливали сутками. Мы теряли парней одного за другим. Чужая страна. Палящее солнце, тёплая грязная вода. Нехватка еды. Это добивало не хуже пуль, с каждым днём дух падал всё ниже.

В один из дней меня с несколькими парнями отправили в разведку. Помню только вспышку и взрыв прямо под ногами.

Дальше — как в тумане. Сознание возвращалось на мгновения. Ног я вообще не чувствовал, двигаться не мог. Потом меня долго кто-то волок по песку и камням. Это был офицер — он говорил по-русски. Я тогда уже знал несколько фраз.

Мой мозг и тело были где-то далеко, я будто наблюдал за происходящим со стороны. Он все время пел. И ту русскую песню я запомнил на всю жизнь. Она врезалась в память, как боевой патрон.

Я потерял счет времени. Он называл себя Андрей, а я еле выдохнул обожженными губами: Джонни. Он тоже был ранен и держался из последних сил. Он спасал мою американскую задницу — несмотря ни на что.

Что им двигало? Не знаю.

Он дотащил меня до палаточного лагеря «Красного креста» в ущелье. Больше я его не видел.

Этот русский парень, с которым мы были по разные стороны, спас мне жизнь. Спас, рискуя своей.

Спас, поддерживая остатки сил и сознания песней. Песней, которая, возможно, спасла нас обоих. Песней, которую я обязательно когда-нибудь спою.

Новинка «Дом на изгибе Бразоса» и клип доступны на всех цифровых площадках с 3 сентября!